Нефтесервис и энергосбережение

Под энергоэффективностью мы зачастую подразумеваем не только энергосбережение, но и эффективность топливно-энергетического комплекса в целом, включая экологические аспекты. Забота об охране окружающей среды, снижение количества вредных выбросов в атмосферу (например, углекислого газа) – это тоже энергоэффективность. Технология, которая активно развивается в мире – CCS (Carbon capture and storage), то есть «сбор и захоронение углерода». Он образуется и на предприятих энергетики как продукт сгорания, но также высвобождается вместе с природным газом из месторождений. Технология CCS подразумевает подбор подходящего подземного резервуара, сбор СО₂ до его выброса в атмосферу, транспортировку до места захоронения и закачку в газохранилище. Главное, что при этом зачастую применяются те же самые инженерные решения, которые используются при разработке месторождений углеводородов.

Если подобный проект будет интересен в России и будут приняты соответствующие решения, компания «Шлюмберже» предоставит результаты своей 15-летней работы в этом направлении. На глобальном уровне у нас работает специальное подразделение, занимающееся научными разработками и их коммерциализацией.

К слову, углекислота может являться частью весьма эффективного метода увеличения нефтеотдачи, поскольку применение технологии на базе СО₂, закачиваемого в скважину, по оценкам наших специалистов способно повысить количество извлекаемой нефти на 15-20%.

Не менее важную роль в повышении энергоэффективности в целом нефтегазовой отрасли играет применение высоких технологий разработки месторождений. Чтобы добыть каждую тонну нефти, каждую тысячу м³ газа, приходится все больше трудиться. И не только на месторождениях, но прежде всего в лабораториях и научных центрах. Сегодня только поиск новых методов увеличения нефте-и газоотдачи, разработка новых технологий поможет и мировой, и российской энергетике биль более эффективными. Это наш ответ на вопрос, нужны ли инновации в нефтегазовой отрасли – конечно, нужны!

К сожалению, мировой экономический кризис запустил троянских червей сомнения в такую очевидную, совсем не виртуальную реальность. Добывающие компании (наши заказчики) стали чаще завадать себе вопрос: а стоит ли в период относительно низких цен на нефть тратить деньги на высокотехнологичные услуги? Ведь можно, вероятно, обойтись более дешевыми. Позвольте несколько контрдоводов. Вот два примера из повседневной практики России.

На одном из северных месторождений для бурения трех скважин нами была применена высокотехнологичная роторная управляемая система Power Drive, работающая на 30% быстрее традиционных забойных двигателей. Это дало экономию трех недель рабочего времени и около 45 млн руб. – фактически это экономия на бурении одной дополнительной скважины со всеми сопутствующими затратами. А новая технология гидроразрыва пласта, основанная на использовании волоконных материалов, применная в прошлом году на месторождениях Западной Сибири, увеличила производительность скважин на 6-8% по сравнению с традиционным ГРП. В рамках целого месторождения это солидные цифры. Кстати, эта конкретная технология использования волоконного армирования была разработана нами в России.

Это первый довод, а вот второй: кризис и нас научил многому, «Шлюмберже» со своей стороны тоже внесла коррективы в маркетинговую стратегию. Вспоминается история, рассказанная недавно одним из руководителей нашей компании. По его словам, лет 40 назад, когда «Шлюмберже» еще не работала в России (вернее, уже ушла в 1937-м, но еще не вернулась в 1990-м), некоторые наши клиенты в других странах, объясняя банкам неуспешность сухих скважин, пробуренных за счет кредитов, порой говорили так: «Мы сделал все что могли, и даже больше - мы пользовались услугами «Шлюмберже», а это весьма дорого». А это весьма дорого! Да, высокие технологии дороги, но и разработчикам они достаются недешево. Так, в 2008 г. «Шлюмберже» заратила на НИОКР во всем мире $818 млн, а в кризисном 2009-м – почти столько же, $802 млн, из них более $60 млн – в России. По нашему убеждению, чем выше технологии, тем они эффективнее, в том числе энергоэффективнее.

Тем не менее в течение последних двух лет мы стараемся идти навстречу заказчикам и соответствовать новым реалиям. Учитывая изменившиеся требования заказчиков, руководство «Шлюмберже Россия» приняло решение внедрить на заводе «Тюменские насосы Шлюмберже» новый конкурентный продукт, состоящий из российских комплектующих. Его разработка началась в конце 2008 г., все это время трудилась специально созданная группа инженеров. Был разработан дизайн, найдены поставщики, в основном из УрФО, выпущены опытные образцы. Этот продукт можно назвать и уникальным, и инновационным. Сейчас завершаются полевые испытания образцов нового насоса, и в целом они проходят успешно. Это позволит нам уже осенью запустить насос в серийное производство и принять с ним участие в осенней тендерной кампании.

Мешает тоже немало. На пути развития инноваций порой возникают совершенно необъяснимые, какие-то экзотические препятствия. Многие наверняка читали в газете РБК-Daily статью о проблеме, неожиданно возникшей в небольшой геофизической компании «Поморнефтегазгеофизика», зарегистрированной и работающей в Ненецком АО. Эта проблема может стать общей для всей нефтегазовой отрасли. В двух словах: впервые за все время проведения геофизических исследований в России было вынесено постановление зам. прокурора и отдела Федеральной миграционной службы данного округа о том, что в компании, работающей с приборами, содержащими радиоактивные источники, не могут трудиться иностранные граждане. Ка известно, современные геофизические исследования не проводятся без приборой, содержащих радиоактивные источники слабой мощности. У «Поморнефтегазгеофизики» есть такие приборы, есть лицензии и разрешения на работу с ними, и в компании работает пять граждан Украины из, наверное, тысячи сотрудников. Помимо приборов, в качестве радиационно опасных объектов, в документах упомянуты и скважины, а они, как известно, принадлежат не сервисным, а добывающим компаниям, и с этой точки зрения защита «Помора» - это защита всей отрасли, ее инновационной составляющей. Наверняка у всех компаний найдется хотя бы один сотрудник из стран СНГ, не говоря уже о компаниях из дальнего зарубежья.

Мало того, такие источники есть и в высокотехнологичном медицинском оборудовании, и в часовой отрасли. Получается, что если в какой-нибудь поликлинике есть томограф или аппарат рентгеноскопии, и там работает уборщиком гражданин из СНГ, такое учреждение могут и оштрафовать, и закрыть. Подобный правовой прецедент, каким бы комичным он ни выглядел на первый взгляд, может быть опасен для развития бизнеса в нескольких отраслях. Очевидно, что Постановление правительства №755 от 11 октября 2002 г., на которое ссылаются авторы претензии, должно быть скорректировано с тем, чтобы исключить возможность подобного расширенного его толкования.

По материалам выступления на Тюменском международном инновационном форуме-выставке «НефтьГазТЭК», сентябрь 2010 г.

Фото автора